Здравствуйте, уважаемые родители! Свершилось! Вы держите в руках нашу давнюю мечту – номер газеты, созданный специально для родителей.

(лирически-ностальгическое попурри с философским уклоном и историческими реминисценциями. Не всегда стилистически выдержано. Слова кое-где народные)

Такая непростая задача рассказать о нашей школе тому, кто впервые попал в нее, кто видит ее только со стороны Не ходит на уроки, не играет в экономические игры и в МЭКОМ, не получает дельту, не участвует в театральных репетициях… И все же, мы попробуем.

Взмах - очень сложное, интересное и необычное заведение, со своими правилами, порядками и законами. Наше народонаселение очень разнообразно – от англо-говорящих детей (от 1,5 до 6 лет) из English College, до вполне взрослых и серьезных личностей 11 класса. Также у нас есть довольно многочисленное племя выпускников – их уже 226 человек и всеми ими вполне можно гордиться, ибо они являются студентами или выпускниками питерских вузов, владельцами собственных предприятий, деловыми и очень приятными людьми. Все-все-все они собираются у нас раз в год на традиционную встречу выпускников и очень часто заходят более-менее мелкими группками, узнать, как мы тут без них живем. А живем мы очень дружно и относимся друг к другу с трепетом и уважением.

Есть у нас своя история – долгая и трудная. Появились мы 13 лет назад, в то далекое время, когда словосочетание «частная школа» вызывало неподдельный ужас и недоумение. Своего здания у нас не было, поэтому помещения приходилось снимать. Денег у нас тоже не было, поэтому помещения бывали разные – от дворцов культуры и музеев до подвальных помещений. Именно по этому поводу, в одном из номеров нашей газеты появилась заметка:

«В темном, грязном доме, в старом полуразвалившемся подъезде, под самым дурно пахнущим чердаком ЖИЛ-БЫЛ «ВЗМАХ». Нет! Это не детская страшилка, это суровая реальность. Ученикам, учителям, родителям до сих пор снятся многочисленные клубы с низкими потолками и длинными тёмными коридорами, с бесконечными темными арками и переходами, замызганные помещения ЖЭКов, в которых не было не только школьной доски, но и нормальных столов и стульев...».
Дагаева Катя, 93 год

Наконец, в 94 году мы получили это здание и собственными руками сделали из него то, что вы сейчас видите. Для того чтобы вы вполне оценили наш подвиг, скажем, что до нас здесь была меховая фабрика...
«В прямом соответствии с провозглашённым декларацией правом на информацию, спешим проинформировать широкую бизнес - школьную общественность о глобальных строительных пертурбациях, имеющих место в период вожделенных каникул, как вы, возможно, успели заметить. Отреставрирован спорт – холл, преображен туалет четвертого этажа. К сожалению, гораздо меньшим успехом увенчалась усиленная борьба за уют в туалете третьего этажа. Единожды прокололся лучший бизнес – школьный специалист по колерам, и три батареи оказались кричаще – зелеными на безмятежно - болотном базовом фоне. Стремясь исправить промашку, кинулись создавать весёленькую разноцветную мозаику. Получились унылые, грязноватые и, что самое удивительное, все равно какие-то болотные пятна. Весьма к тому же неровные. Что делать. И на старуху, как известно, БЫВАЕТ. Грандиозные перемены произошли с лестницей».
Елена Юрьевна, 94 год

Хочется так же заметить, что Взмах – это республика Взмах (гражданином которой стать довольно не просто) со своим законодательством, конституцией, управляющими органами, газетой, предприятиями, биржей, театром и т.д., и т.п. И все это начинали делать еще те самые выпускники, а продолжаем мы, – дорабатываем, создаем новое... - живем, одним словом. Трудно, скажите вы? Непонятно, пожмете вы плечами? Да, родители с трудом понимали нас даже в далеком 94:

«Эх, родители! Ну как же вам объяснить, что БШ – не загадочная область вроде «черной дыры» или Бермудского треугольника, где бесследно исчезают дети и денежные знаки, что называется она не «Всхлип» и не «Вздох», а «Взмах», что время, проведенное в школе, потрачено не зря, а дела, творимые здесь, необходимы, интересны, неотложны и достойны, если не уважения и понимания, то хотя бы сочувствия.
Что театр - это не досадная помеха учебному процессу, а ТЕАТР; что мальчики на сцене, переодетые в женские наряды, – это нормально и даже смешно (вот это объяснить труднее всего), что учителя, кроме основного своего занятия – стояния на сцене с двумя кепками в руках и исполнения «Танца маленьких лебедей», еще и кое-что преподают; что нет, он не лежал в одной палате с «Наполеоном», что да, я делаю уроки в метро между «Достоевской» и «Ленинским», что пока точно не знаю, когда я стану человеком, но…
Эх, родители»
Данькова Катя, 94 год

Да, учиться у нас действительно трудно. Чего только стоят наши интенсивы (на первый взгляд невозможно пройти годовую программу за неделю, а оказывается это возможно, да еще и куча времени освобождается, для подготовки к экзамену, например) и специализации (это всегда много нового и интересного, такого больше нигде не расскажут). Иногда мы сами составляем себе учебный план, но чаще всего он неприемлем. Потому что мы хотим учиться в три раза больше чем влезает в расписание. Поэтому мы бываем практически неживые после 5-ти пар, но упорно ползем общаться, смотреть кино, вынашивать гениальные идеи и работать.
Кто-то (как, например Совет школы) придумывает новые законопроекты, чтобы наша жизнь в школе стала более стройной и упорядоченной; кто-то идет играть в футбол, с недавних пор эта маленькая страсть переросла в ежегодный чемпионат Взмаха по футболу

«Брызги летят из-под ног, мячик скользкий, но ничего не поделаешь – надо. Вот справа бежит Борька Петров. Вот он схватил мяч и бежит уже с мячом… наверное, гол хочет забить. Всем завидно, все хотят мячик попинать. Никите Макееву, скорее всего, тоже завидно: он подбегает к Борьке и толкает его в лужу. Борька поскальзывается и с воплем падает, поднимая вокруг себя красивые серо-коричневые брызги. Красная карточка Никите, с Борьки стекает питерская небесная вода… Восьмиклассники радостно и мстительно галдят… Как здорово играть в футбол! А играть в футбол под дождем еще круче. Какие фантастические ощущения свежести, прохлады и промокших носков…
Утешает одно – болельщикам еще хуже. Мы-то бегаем, нам-то тепло, да и капельки, говорят, реже попадают. А они, бедняги стоят, мокнут и орут. Анна Леонтьевна, кстати, орала громче всех. За что ей большое футбольное спасибо.
А самое интересное и захватывающе в чемпионате Взмаха по футболу это, конечно, передохнуть, обсохнуть, обсудить игру… И пойти посмотреть, как же тебя оценил Саша. Меня Саша оценил вполне прилично, мне понравилось: «Вода застилала ему глаза, но он боролся до конца». Но не всем так крупно повезло. Большая половина оценок, прямо скажем, не очень приятная: кто за буек заплывал – вот гад, правда? Кто-то команде противника подыгрывал. А кто-то вообще играл бледно… Саш, бледно – это как? Ха-ха-ха… Но девушек Саша всех оценил высоко. То ли обижать не хотел, то ли они и правда лучше нас, таких красивых и мужественных, играют. Обидно. Зато мы не визжим так противно. Вот так.
В целом о чемпионате могу сказать только одно – КРУТО! Самое приятное, что никто не мог предсказать ход игры заранее, все развивалось так интересно и неожиданно… кроме не очень хороших результатов седьмых классов (избиение малолетних). Еще не могу не отдать дань уважения восьмиклассникам – маленькие, но упорные! Но мы все равно победили. Ура!»
Паша Карпиленко
(ноябрь 1999г. газета №3)
А кто-то идет писать статью или делать новую страничку на сайте, чтобы рассказать миру о нас, а кто-то идет в банк начислять нам за все это баллы. Мы знаем, что ответственность за наши поступки лежит только на нас, никто не будет решать или делать что-то за нас, но мы знаем, что нас замечают люди, которые находятся рядом с нами и мы для них очень важны. Мы готовы отстаивать свое мнение будь то урок или Суд чести. Мы сами решаем свои проблемы в учебе и в жизни, ведь для этого у нас есть возможность. Мы всегда слышим друг друга, и поэтому всегда готовы помочь. Мы не чувствуем себя маленькими детьми. Мы все в этой школе – коллеги. И взрослые, и юные, и старожилы, и новички. Мы все сотрудники. Мы делаем общее дело. Учимся бизнесу, растем, строим свою школу... От каждого из нас зависит то, какой она будет.

«…Когда вы в первый раз увидели в расписании между физикой и математикой слово «контракты», вы, наверное, немного удивились: «А что это такое?» Еще больше вы удивились, когда оказалось, что никто не знает, что это такое. И вы, удивленные и заинтересованные, идете на пару «контракт». Я не буду рассказывать вам, что было у вас на паре «контракт», об этом по идее вы и сами знаете. А вот что было на этой паре у 10-ых классов, не знает никто, кроме нас самих. Если среди вас нет любителей 10-ых классов, то, наверное, должны быть любители Б.Г., Е.Ю. и Александра Хаимовича. А теперь читайте дальше и любите их еще больше.
На третьей паре много-много народа набилось в поточку. Были среди народа учителя и ученики, гумы и негумы. Те, кто гум, сели за парты, те, кто учителя, сели на стулья, а те, кто не гумы и не учителя, сели за парты среди гумов. Первым со стула встал Борис Григорьевич. Встал и молвил человеческим голосом: «Ну, я вас слушаю…». А народ-то бывалый, знает: все, сказанное вами, будет использовано против вас. И кто-то не из учителей говорит: «Нет, это мы вас слушаем!» (типа, на истории не наслушались…). Ну, слушал народ, слушал, а Б.Г. говорил. Про то, что уровень повышенный, про то, что такое экзамены, что такое зачеты. И в конце концов народ не выдержал и как накинулся на Б.Г.: «А мы хотим не повышенный, а углубленный; а мы не хотим оценок, хотим зачет - не зачет». А Б.Г.: «Нет, оценка, это другое»… Е.Ю. тоже: «Оценка – одно, зачет – другое»… В общем, сел Б.Г…. на стул… только через 50 минут после того, как встал. А народ разгоряченный уже. И требует Александра Хаимовича (постоянно подхихикивающего над Б.Г.). Встает Александр Хаимович.
И вдруг ни с того ни с сего показывает всем, как какая-то тетка вставила ему клизму. Все долго смеются. Допрос ведет Е.Ю.. Хаимович после клизмы никак не успокоится, чем очень раздражает Е.Ю.. Дело движется к драке, но Александр Хаимович вовремя останавливается и просит дополнительную пару. А Е.Ю., наслушавшись жалоб народа по поводу домашних заданий, говорит: «Хорошо, но д/з уменьшается на 50%». Все дружно соглашаются. И вдруг кто-то о чем-то подумал, и процент сокращения д/з резко уменьшается. Но это просто так не прошло – поднялся бунт. Но только среди тех, кто не учителя, а в той стороне, где учителя, пошли торги между Александром Хаимовичем и Е.Ю.. Кончилась это все плачевно – третья пара затянулась на половину четвертой; народу прибавили пару математики, классные руководители не смогли и слова вставить, а вопрос с д/з остался открытым. Его надо закрыть, а то мы выдохнемся. И не будет у нас больше 10-ых гумов и не гумов, останутся только их любители».
Аня Заболотная
(ноябрь 2000г. газета №4)

У нас не уважают равнодушных, незаинтересованных, «уклонистов». Если один не уважает интересы всех, – всем становится менее комфортно. Если один берет на себя меньше, другому придется взять на себя больше, если один работает с ленцой – весь класс медленнее продвигается вперед.
Здесь многое требуют, но и многое дают взамен. На каждом зачете нас терзают сразу несколько учителей. Здесь все приходится делать самому. Но зато никто не посмотрит на тебя сверху вниз и не скажет: «Мне неинтересно, что ты думаешь».
Нам нравиться показывать какие мы есть. И поэтому еще несколько лет назад мы проводили городскую олимпиаду по экономике, а теперь мы выросли и проводим уже свой собственный Открытый Чемпионат по деловым играм на всю Россию. А если к нам приезжают люди из других городов, значит мы действительно того стоим.
Мы знаем, что не идеальны, но мы одни из лучших. И поэтому сейчас у нас таких разных, ярких и сложных есть одна цель на всех – стать лучшими в своем роде.